Более чем Мученик…

Приближаются особенные дни воспоминаний о крестном  подвиге Сына Божьего… Но “у многих людей история о снисхождении, уничижении и жертве нашего Божественного Господа не пробуждает более глубокого интереса, не волнует душу и не затрагивает жизнь больше,  чем история смерти мучеников Христовых. Многие ведь умирали под медленными пытками, других также казнили через распятие. Чем же смерть дорогого Сына Божьего отличается от смерти этих мучеников?… Смерть мучеников не выдерживает никакого сравнения со страданиями, перенесенными Сыном Божьим” (Уайт Э. Свидетельства для Церкви, т. 2, с. 214, 215).

Приглашаем наших уважаемых читателей по-особенному взглянуть на то, что произошло на Голгофе… Во свете этого подвига все наши жизненные мучения покажутся нам ничем…

Более чем Мученик…

Смерть мучеников не может выдержать
сравнение с агонией, пережитой Сыном Божьим.

Эллен Уайт

Мученик, мученичество… Вершина героизма, мужества, страданий. Сколько подобных вершин вздымается на нашей искалеченной грехом Земле! Обезглавленные Иоанн Креститель и апостол Павел, побитый камнями Стефан… «Другие испытали поругания и побои, а также узы и темницу, были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы пытке, умирали от меча…» (Евр. 11:36, 37).

Но над всеми ими высится недосягаемая, непостижимая Голгофа с окровавленным крестом. Как описать подвиг распятого Князя страдальцев? Какие найти слова в ограниченном человеческом языке? Их не отыскать даже в ангельском! Вся вечность не исчерпает тему мук Божьего Сына. «Вид Его смерти поразил всю Вселенную, ибо это была ужасная смерть».1

На страницах Священного Писания запечатлены потрясающие картины распятия Христа. Но наивысшее, непревзойденное из возможных человеческих полотен Его мученичества изобразил более чем за 700 лет до Голгофы заживо перепиленный мученик, пророк Исаия, в ветхозаветном Евангелии – 53-й главе своей книги.  

Прочтите ее и вы изумитесь, как явственно сквозь толщу столетий прозорливец созерцал «вид Его смерти»: поражаем, изъязвлен, мучим (ст. 4, 5, 10), истязуем, заклание (ст. 7), казнь (ст. 8), смерть (ст. 12). Однако за видимыми муками распятого тела, за тем единственным, что замечают режиссеры современных фильмов об Иисусе, пророк узрел просвещенным Божьим Духом оком непередаваемые, невообразимые невидимые муки Его души (ст. 11). К их описанию в нескольких текстах главы мы и обратимся.

Более чем Мученик…

Стих 3. «Он был презрен и умален пред людьми, Муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лицо свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его».   

В древнееврейском тексте оригинала слово ставили передано как хаша́в. В Септуагинте (древнегреческом переводе Ветхого Завета) хаша́в переведено как элоги́стэ. «В классическом греческом языке и папирусных рукописях это слово употреблялось, когда речь шла о расчетных делах»,2 и могло означать: производить расчет, оценивать, засчитывать, вменять.   

Хаша́в/элоги́стэ для Господа Иисуса в тексте Ис. 53:3 означает следующее: мы ни во что ставили Его (Синодальный перевод); мы Его не уважали (перевод Короля Иакова); ми не цінували Його (перевод И. Огиенко); ми за ніщо вважали Його (перевод Р. Турконяка).

Произведя  расчет, люди определили Его, Вторую Личность Божества, Творца Вселенной как ничто, как не имеющего никакой ценности, как даже не заслуживающего уважения. Он был лишен всякого достоинства, за которое Его можно было бы почитать. С Него высчитали всё, на Его «счету» не осталось ничего… Творение Его рук, которое одной вспышкой Своей Божественности Он мог превратить в пыль, обесценило Его, Величие Небес до уровня даже не раба. Даже не человека, «що й не був людиною, а вигляд Його, що й не був сином людським!» (Ис. 52:14, пер. И.Огиенко), а червя… «Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе» (Пс. 21:7), – так это жуткое, глубочайшее уничижение описал псалмопевец.  

Но это было самоуничижение! Это был Собственный, добровольный выбор Голгофского Мученика. «Себя Самого Он опустошил… принизил Себя Самого, сделавшись послушным до смерти, смерти же креста» (Фил. 2:7, 8, буквальный перевод).  «До каких неизмеримых глубин самоуничижения снизошел Сын Человеческий!»3 Ужас этого дна – ниже уже было некуда – этого невидимого надругательства представляют видимые образы Голгофы, видимое бесчестие креста распятия… С Него сорвали одежду, Его руки растянули в разные стороны, Он ничего не мог в них удержать, кроме ржавых гвоздей.   

Сына Божьего – величайшую Драгоценность Вселенной, само Небо – род человеческий абсолютно обесценил. Но это ещё не весь хаша́в /  расчет… Исаия трижды упоминает, что было зачтено, положено на Его «счет», что было Ему вменено: «Господь возложил на Него грехи всех нас… Грехи их на Себе понесет… Он понес на Себе грех многих» (Ис. 53: 6, 11, 12, курсив автора). Грех – это огромный, бесконечный минус, гигантская отрицательная величина! Она была зачтена Ему, как колоссальный негатив, чужеродный Его святейшей Божественной природе, против которого пылает гнев и негодование не только Его, но и Его Отца… Можем ли мы понять хоть отчасти, в каком положении оказался Иисус? Можем ли постичь муки Его души?

Некоторые полагают, что вменение Христу грехов всего мира было всего лишь юридическим актом, простой банковской операцией. Нет, это не был спектакль, это не была актерская игра. Всем Своим безгрешным, непорочным естеством Сын Божий ощущал эту глыбу зла всего мира, которая обрушилась на Его святую душу. Помните Гефсиманию? Помните кровавый пот страшного, непонятного никому борения? Именно там происходило это вменение, и с этим проклятым грузом Он взошел на крест. «Грех, такой ненавистный в Его глазах, нагромождался на Него до тех пор, пока Он не застонал под его тяжестью. Отчаянные душевные муки Сына Божьего превосходили Его физические страдания настолько, что Он почти не чувствовал последних». «Бремя греха, осознание его чудовищной сущности… вот, что сокрушило сердце Сына Божьего». Если бы не Божественная поддержка и ангельское подкрепление, этот груз, эта «каменная глыба, которая скатилась на Его Божественную душу»,4 раздавила бы Спасителя еще там, в саду.  Муки какого мученика могут сравниться с этими?  

Стих 4. «А мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом».

Синодальное думали – это всё то же хаша́в или элоги́стэ, что и в стихе 3. Однако здесь оно имеет иной оттенок. Украинские переводы предлагают «ми вважали», т.е. считать / мнить кого-то тем, кем он на самом деле не является. Иисуса посчитали тем, Кем Он никогда не был. Его посчитали: поражаемым, наказуемым и уничиженным Самим Богом. И люди не просто посчитали Его таким, они обращались с Ним, как с таковым! Они презрели, умалили Его, отвращали от Него лицо, ни во что ставили Его (ст. 3); изъязвляли, мучили (ст. 5); истязали, повели на заклание (ст. 7); отторгли от земли живых, казнили  Его (ст. 8); даже назначили гроб со злодеями (ст. 9). Что еще худшее мог сделать человек, руководимый дьяволом?

Позвольте сказать нечто гораздо ужасней! Сам Бог не просто посчитал, но сделал Его тем, Кем Он никогда не был на самом деле! Он «сделал Его за нас грехом» (2 Кор. 5:21, буквальный перевод)! 

В Гефсимании и на Голгофе Бог Сам Своего Сына сделал грехом, и поступил с Ним, как с грехом. «Господу было угодно поразить Его, и Он предал Его мучению» (Ис. 53:10). «Он Сам берет на Себя по отношению к Понесшему грех роль Судьи»5,  и позволяет со Своим Сыном сделать то, что Он делает с грехом – отделить Его от Себя и убить…   

О, как страшился Иисус этой отделённости, разобщенности с Отцом! Он опасался, что в силу Божественной ненависти ко греху, подобное разделение будет вечным. Муки отделённости от  Бога – это муки второй смерти. На Голгофе Иисус умер второй смертью, из которой нет воскресения. Только Его абсолютная святость стала залогом Его воскресения. Однако у Господа не было на это гарантий, Он не мог заглянуть за врата Своей гробницы, Он не имел абсолютной надежды, что выйдет из нее.Он мог только веровать, но не знать… Кто может постигнуть уникальность мук Голгофского более чем Мученика?

На эти жуткие пытки расставания с Богом Иисус пошел добровольно. Это разделение было обозначено «прежде создания мира» (1 Пет. 1:20), «прежде вековых времен» (2Тим. 1:9). Иисус готовился отделить Себя от Отца еще на Небе: «Вот иду» (Пс. 39:8). Загляните, уважаемый читатель, в сердце Первой Личности Божества, нескончаемые века обитающей в неприступном свете с перспективой разделения со Своим Моногенез – «Единственным, несравненным Сыном, Богом, Который у самого сердца Отца» (Ин. 1:18, пер. ИПБ). Загляните в сердце Второй Личности Божества, из глубины вечности ожидающего этой разлуки. «Есть глубины, до которых мы не доходим».    

И вновь видимые образы Голгофы… Можно ли найти более яркую картину разрыва Иисуса с Отцом, чем поток крови и воды, истекающий из разорвавшегося сердца Голгофского Страдальца? «Иисус умер не от раны, нанесенной копьем, и не от крестных мук… Струя крови и воды, которые излились из Его бока – говорит о том, что Он умер от разрыва сердца».7 Непостижимая высота несравненного Мученичества, более чем Мученичества.

Более чем Мученик…

Стих 12. «Предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был».

Здесь Исаия употребляет аналог хаша́в (греч. элоги́стэ), означающий причислить кого-то к группе, к которой он по праву не принадлежал. Святой, безгрешный Иисус, в сущности, Которого не было ни тени, ни даже намека на какое бы то ни было зло, был причислен к злодеям

Три креста на вершине горы, центральный из них – крест Иисуса – видимые образы Голгофы… «Это… должно было означать, что Он – самый страшный преступник из троих. Так исполнилось Писание: “и к злодеям причтен” (Ис. 53:12)». Но это не просто страшный, новый, незаслуженный, несправедливый титул… Это нечто гораздо ужасней: «Он [Отец] Сам берет на Себя по отношению к Понесшему грех роль Судьи, лишая Себя исполненных любви качеств Отца». «О, меч! Поднимись на Пастыря Моего и на Сотоварища Моего» (Зах. 13:7, букв. пер.). В непостижимом, нежнейшем, исполненном Божественной любви Сотовариществе превознесенных Личностей Божества прошел разделяющий меч. Моногенез – «Единственный, несравненный Сын, Бог, Который у самого сердца Отца» (Ин. 1:18, пер. ИПБ), «добровольно обнажил Свою душу перед мечом правосудия» и  «ощутил, что Его связь с Отцом разорвана», что «Отец отнимает Свои лучи света, любви и славы от возлюбленного Сына». «Сильнейшее искушение поверить, что Отец навсегда оставил Его, вырвало из груди Спасителя пронзительный предсмертный вопль: «Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?».8 Этот отчаянный крик распятого Страдальца – слышимый образ того, что Он ощутил до самой глубины, – что прочувствует и каждый грешник при второй смерти.

Евангелия представляют 7 молитв Иисуса и никогда, ни в одной из них Он не обращался к Отцу с именем Бог. Только АвваОтец, Отче, Папочка… И тут вдруг: «Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?»    

– Я уже не Сын Тебе? Ты Мне уже не Отец? Но хотя бы как Бог, не оставляй Меня! – предсмертный крик глубочайшего отчаяния… «Ужасные мучения обреченного и оставленного человека!» – воскликнул Кальвин. Более чем человека… Обреченного и оставленного уже не Сына. Мученик? Более чем Мученик! Настолько более, насколько Небо выше земли.

–  Боже мой, Боже мой, для чего Ты Его оставил? – не выдержав, вопием мы вместе с Иисусом. – Для чего это ужасное, добровольное более чем Мученичество?

Исаия дает поразительный ответ трёхкратным повторением древнееврейского предлога миза: за грехи наши; за беззакония наши; за преступление народа (с. 5, 8). Это за вас и меня Сын Божий пожертвовал всю Свою ценность, чтобы «падший человек, уподобившийся земляному червю», вы и я, стали бесценными. «Голгофа! Голгофа! Голгофа! Вот где открывается истинная ценность души».9 Это за вас и меня «не знавшего греха Он сделал за нас грехом, чтобы мы в Нем сделались Божьей праведностью» (2 Кор. 5:21, досл. пер.). Разделяющий меч прошел между Отцом и Сыном за вас и меня, чтоб навеки воссоединить с Божьим сердцем некогда подлинных злодеев …

Аллилуйя! Это уже не более чем Мученик, раздавленный, обескураженный, побежденный. Это более чем Победитель, торжествующий и ликующий! Сквозь века пророк   узрел Его триумф: подвиг души; будет смотреть с довольством; часть между великими; делить добычу (ст. 11, 12). Последний крестный возглас – слышимый образ Голгофы – победный клик Великого более чем Победителя:

–  «Отче! в руки Твои предаю дух Мой». Вопреки всему, что Я вижу и чувствую, вопреки Моей оставленности, Я верую, что Ты – Мой Отец! И не только Мой! Я верую, что приведу к Тебе множество Твоих сыновей и дочерей, стенающих, ожидая усыновления. Ты узришь потомство долговечное (см. Рим. 8:23; см. Ис. 53: 10)!   

«Веруя, Христос стал Победителем»!10  «Господь Бог… Исполин! Он спасет! Он в радости… с пением будет утешаться тобой» (Соф. 3:17, дословный перевод).

А о вас, уважаемый читатель, Этот поющий Гигант, более чем Победитель, некогда более чем Мученик, воспоет Свой триумфальный гимн?

Более чем Мученик…

Список использованной литературы

  1. Уайт Э. Ревью энд Геральд, 11 сентября, 1881 года.
  2. Библейский комментарии АСД на Рим. 4:3.
  3. Уайт Э. Свидетельства для Церкви, Т. 5, С 16, 17.
  4. См. Уайт Э. Вера, которой я живу, С. 125; Путь ко Христу, С. 13; Библейский комментарий АСД, Т. 6, С. 1082.
  5. Уайт Э. Свидетельства для проповедников, С. 246.
  6. См. Желании е веков, С. 753.
  7. Уайт Э. Вера, которой я живу, С. 90; Желание веков, С. 772.
  8. Уайт Э. Желание веков, С. 751; Свидетельства для проповедников, С. 246; Избранные свидетельства, Т. 1, С. 322; Желание веков, С. 686, 693; Свидетельства для Церкви, Т. 2, С. 210.
  9. Уайт Э. Взгляд ввысь, С. 61; Свидетельства для Церкви, Т. 3, С. 188.  
  10. Уайт Э. Желание веков, С. 756.

Автор – Ольга Стасюк

Ключевые слова: мученик, пасха, Христос, мучение, распятие, вера, победитель, Голгофа, крест, спасение, подвиг
Recent Posts
У Вас есть вопросы?

Если у Вас есть вопросы или Вы хотели бы лично познакомиться с Ольгой Васильевной, Вы можете написать ей сообщение:

Введите слово или фразу и нажмите клавишу "Enter" для поиска

Две души или одна?… (Преодоление двоедушия)Истинное пробуждение или ложное?